ОРКСЭ Слово Жизни – духовные стихи и песнопения
Отец Николай Гурьянов составил Слово Жизни – сборник духовных стихов и песнопений, олицетворяющих его веру и вдохновение.
Новый Завет
Источником покоя и сил для измученных жизнью являются слова Предвечного Слова. Святые звуки Божественных гимнов наполняют сердца чувством любви и скоро утешают мучительные страхи.
Дух Святой изображен в чудесных картинах, представляющих нам мир, Бога, и причину божественного существования. Чтение этих строк наполняет наши сердца благоговением и учениями для разума и души.
Райская птичка
История юного отшельника, который, углубившись в молитвы и чтение священных книг, обратился к вопросу времени и вечности. Вдруг к нему в келью прилетает радужной красоты птица, символизирующая легкость и красоту в полете.
Отшельник следует за птицей за ограду к полям, их путь исполнен магии и чуда. Последуя за стремительным полетом птицы, он погружается в мир радости и свободы, отпуская все сомнения и страхи.
Эти древние истории напоминают о величии и тайнах веры, даруя читателю мудрость и вдохновение на его духовном пути.
Представленный текст является отрывками из духовного сборника Слово Жизни, писанными в русском языке. Сочетание мудрых слов и красочных образов создает атмосферу восторга и духовного обогащения.
Но вот монастырь за пригорком исчез,
А инок за птичкой идет в тень древес.
И с ветки на ветку все птичка вперед –
Порхнет, и летает, и сладко поет.
На дуба вершину присела она,
И пеньем чудесным вся роща полна!
Растроганный сердцем, в восторге душой,
Внимает безмолвно монах молодой.
Встреча с привратником
И миг наслажденья боясь потерять,
Звук каждый он ловит и жаждет внимать.
Забылся! Отрадно забвенье его!
Не слышит, не видит вокруг ничего.
Вздохнул добрый инок и в келью спешит,
Казалось ему: час в отлучке он был.
Боится, что он опоздает в пути,
Что в трапезе ждут и пора бы придти.
Он стучит в ворота, вот привратник идет,
Но ему незнаком; прежде был, да не тот,
Не пускает монаха в обитель его:
Ты чужой, не видал я лица твоего!
И тебя я не знаю. – Привратник я. – Нет,
Привратник здесь молод, ты же стар уж и сед.
Я вышел отсюда не более как час,
С чего же вдруг новый привратник у нас? Иль Спасов не здесь монастырь? – Он и есть. – Так пойди же к игумену, дай о мне весть.
Встреча с игуменом
Дивится привратник, игумена зовет,
И вот за игуменом весь причт идет.
Отшельник пред ним приклонился лицом,
Но только игумен ему незнаком;
Меж братии – также знакомого нет.
Он смотрит, он ищет, своих не найдет!
Монах приключенья свои рассказал;
Ему с удивленьем весь причт внимал.
Разгадка тайны
И мудрый игумен пришельца спросил:
Какое он имя меж братий носил?
Антоний в день Пасхи безвестно пропал,
Так писано в книге! Игумен сказал.
И тайну проник, и крестом осенясь,
Дивен Бог в чудесах! – так монах повторил.
И вдруг перед всеми свой вид изменил.
В нем виден был старец, взор юный угас;
Пред ним триста лет миновали, как час!
Он пал и молился. – Два дня протекли.
Почил он, и с честью его погребли.
Песнь Закхея
Завтра, завтра в дом Закхея
Гость таинственный придет,
И бледнея, и немея,
Перед Ним Закхей падет.
Мытарь смутен, безпокоен,
Воскликнул, встретивши Его:
Недостоин, недостоин
Посещенья Твоего.
Гость Священный, Гость Небесный,
Ты так светел, так лучист,
А сердечный дом мой тесный
И не прибран, и не чист.
Где же Гостя посажу я?
Тут и там все был порок,
Тут и там, где ни гляжу я,
Вижу все себе упрек.
Чем же Гостя угощу я?
Добрых дел минувших дней
Все ищу и не сыщу я,
Весь я в ранах и грехах.
Был ответ: Не угощенья,
Не здоровых Я ищу,
Завтра к Чаше Исцеленья
Я болящих допущу.
Завтра Собственною Кровью,
Благодатию Отца,
Не мира прелестью,
Любовью,
Весь войду Я к вам в сердца.
Хоть бы вся душа истлела
В знойном воздухе грехов,
Моего вкусивши Тела,
Возродитесь жизнью вновь.
Ожидание Гостя
Как в надежде со душою
Будто кто-то говорит:
Завтра, завтра Гость Закхея
И тебя ведь посетит.
О, приди ж, наш Гость Священный,
С Чашей Жизненной Своей:
Ждет грехами отягченный,
Новый ждет Тебя Закхей!
Смирение
Боже! Зри мое смиренье,
Зри мои плачевны дни;
Зри мое Ты огорченье
И меня не обвини,
Что я смертна тварь дерзаю
Говорить с моим Творцом,
Что я, грешник, называю
Безпорочного Отцом.
Будь мне, Боже, предводитель
И заступник Ты мне будь;
Буди вечно мой Спаситель
И моих слез не забудь.
Покажи мне путь к спасенью
Покажи мне путь к спасенью, В сердце утверди закон; Приклони Твой слух к моленью И услышь мой тяжкий стон.
Я к Тебе молитву слезну, Мой Создатель, приношу; Дай мне тишину любезну, Со смирением прошу.
Всю надежду полагаю На Тебя, Всесильный Царь, И к Тебе всегда взываю, Не надеяся на тварь.
Боже, Ты мя не остави, Коль оставил человек, И от бед меня избави, И храни меня вовек.
Пресветлый Ангел мой
Пресветлый Ангел мой Господень, Хранитель ты души моей, Души моей единородной, Будь милостив к рабе твоей.
Храни меня во все минуты, Храни меня во все часы, Храни меня в напастях лютых, Храни средь самыя мечты.
Ты послан Богом для храненья, Тебе Господь так поручил, Пролей мне в сердце умиленье И как мне жить здесь научи.
Здесь узкий, тесный путь прискорбный, Могу ли я его пройти? Хранитель мой неукоренный, Ты можешь здесь меня спасти.
Ты держишь меч в руке горящий, Им врагов всех победи, И к Богу ты всегда парящий, Меня на небо возведи.
Когда явлюсь лицу Христову, Чтоб дать за жизнь свою отчет, Тогда предстань Его Престолу И за меня ты дай ответ.
Ты знаешь жизнь мою земную, Ты спутник для моей души; Веди меня в страну родную И всю в ней славу покажи.
Я здесь странница на свете, Я здесь чужая всем живу; Там нашего отечества предметы, Там я хвалу тебе скажу.
Там ни печаль, ни воздыханье, Там слезы горькие не льют, Там ни стеснений, ни стенаний , Одне лишь радости текут.
Проси венец мне у Владыки, Меня достойну покажи, Хотя грехи мои велики, Но ты страданья расскажи.
Управь теперь моей судьбою, С тобой всю жизнь я преплыву, Хранитель мой, я лишь с тобою В покой мой вечный отойду.
Пора тебе уж пробудиться
Пора тебе уж пробудиться, О, бедная душа моя! Должна ты скоро возвратиться, Конец приходит бытия.
Восстань! Глас внутренний взывает: Да пощадит тебя Христос, Кто все Собою наполняет И все за грешных перенес.
Ты спишь, душа! А Ангел света Стоит и тихо слезы льет; Ты спишь, греховной мглой одета, А смерть тебя как жертву ждет.
Она придет, как гость незванный, В себе весь ужас затая, И в час – неведомый, нежданный, Проснись, проснись, душа моя!
Ты спишь в забвении, безпечно, Ты спишь в несчастной суете! А время льется, скоротечно, И мы идем к своей чреде.
Страшись греха: он постепенно Тебя ужалит, как змея. Взгляни, зияет уж геенна! Проснись, проснись, душа моя!
Восстань, опомнись хоть мгновенье, На ложе мрачное взгляни, Почувствуй стыд и униженье И сон греховный отжени!
Господь давно к тебе взывает, Его ты светом озарись; Смотри, Он длани простирает, Душа, душа моя, проснись!
Ты спишь, а враг твой бдит всечасно; Ты спишь, а бездна под тобой: И Божий гнев, как гром ужасный, Гремит над грешной головой.
Он скоро, скоро разразится: Иссякнет благости струя; И дверь спасенья затворится, Проснись, проснись, душа моя!
Печальная песнь
С другом я вчера сидел, Ныне смерти зрю предел. О горе, горе мне великое!
Плоть мою во гроб кладут, Душу же на суд ведут. О горе, горе мне великое!
Милости не будет там, Коль не миловал я сам. О горе, горе мне великое!
Возвращение к Богу: путь к спасению
Горькая потеря Эдема
В прошлых временах я ощущал себя царем в райском Эдеме, где жизнь казалась бесконечно счастливой. Но однажды мы, люди, принесли в мир печаль и горе своими греховными поступками.
Заблудившись под влиянием змея-искусителя, мы не послушали запрета Божьего и вкусили плод запретного дерева. Изгнанные из рая, мы стали сталкиваться с тяжкими испытаниями и страданиями, покусанными страшной долей.
Возвращение к благословению
Но даже в темные времена надежда на спасение еще жива. Бог в своем милосердии обещал послать нам Спасителя, который принесет нам радость и искупление за наши грехи. Его победа над злом и смертью возвратит нам возможность воссоединиться с Ним и обрести истинное спасение.
Путь к спасению
Чтобы обрести милость Божью и вернуться к благословению, мы должны обратиться к Богу с искренним раскаянием за наши грехи. Нельзя забывать о своих ближних и принимать себя такими, какие мы есть.
Вернувшись к Богу и приняв Его милость, мы сможем найти истинное спасение и вновь ощутить радость и благодать Его любви.
Вернемся к Свету
Пусть каждый из нас найдет в себе силы вернуться к Богу, принять Его милость и начать новую жизнь в Его свете. Пусть наши сердца наполняются любовью и миром, а наши души обретают истинное спасение и благословение.
Да будет путь к Богу пройден с искренним раскаянием и верой, и пусть милость Его прольется на нас, вернув нас к истинным благословениям и радости в общении с Ним.
Воззрим нашу жизнь как путь к возвращению к Богу и обретению благословения, пусть каждый из нас найдет в этом свете истины и спасения.
Беды жду отвсюду, с неба, с земли, Одна скорбь не пройдет, другую уж жди. Жизнь страсти волнуют, свое плоть велит, Ехидне подобно, грех сердце язвит.
Простру ль взор на небо, не тот свет в звездах, А громы из туч гремят мне на страх; Своими лучами злак солнце палит, И воздух тлетворный мне смертью грозит.
И как только вспомню о жизни в раю, Печали терзают всю душу мою. О, Бог милосердный! печаль зри мою, Подай, о Всещедрый, благодать Ты Свою.
Изгнаннику рая дверь, Боже, открой, Любовью Твоею Ты грешна покрой. Послать к нам ущедри Спасителя нашего Избавь и помилуй меня, сына падшего.
Пред иконою святаго Архистратига Михаила
Верховный Вождь и Воевода, Архистратиг Верховных Сил, И человеческого рода Заступник теплый Михаил,
Завета Божия хранитель, И для враждующих духов Гроза и пламенный Воитель, И князь всех Ангельских чинов!
К тебе страдальческой душою От смут житейских я парю И с умилительной слезою, Таинник Божий, говорю:
«Ты видишь жалкие растраты Безценных всех моих даров. Мне данных Духом благодати, И брань со мной моих врагов.
От дней младенческих доселе Враги мои меня теснят, И я, как в мысли, так и в деле, От них расхищен уж и смят.
Где путь, ведущий нас до Бога? Нет чувств со мной, нет дел благих, Тяжелый грех – страстей тревога, Вот путь из всех путей моих!
Водясь в сердечном заблужденьи Движеньем собственных страстей, Я часто жертвой был растленья В расцвете первых юных дней.
В искусах демонские битвы Забыл и думать я, чтоб взять Мне щит Божественной молитвы И с ним на славу отстоять
Невинность сердца, святость чувства, Что все мне Бог в крещеньи дал, И я от собственного буйства В той вражьей брани смертно пал!
И так уж демонскою силой Охвачен, крепко так я взят, Что сердце Бога разлюбило, Не хочет слушать, да и знать
Его законов, повелений, И только просит каждый миг Одних греховных наслаждений, Найти мечтая счастья в них!..
Что ж будет мне, когда я снова Дам волю сердцу моему, Когда сверну с пути Христова Я в ад и демонскую тьму?
Как я тогда от этой жизни На небо светлое явлюсь И к славе райские отчизны Без крыл духовно понесусь?!
Тебе молюсь я в сокрушеньи, Безплотных Сил Архистратиг: Меня храни ты от паденья Везде, во всех путях моих.
Блюди меня ты от порока Крылом хранительным твоим, И, как луч вечного Востока, Здесь будь светильником моим.
Когда ж призыв от жизни тленной Заслышу я, и час пробьет, – Душе моей, грехом растленной, Тогда ты будь и жизнь и свет;
Свети ей к небу путь воздушный, Полки враждебные рассей, Освободи темницы душной И неистлевающих цепей!..
О, дай мне зреть мой рай желанный! Будь сам к нему вожатый мой, И света славы трисиянной Меня, мой Ангел, удостой!..»
Блудный сын
Когда возмужал я, раздела просил, И он на раздел согласился: Он часть из именья мою отделил, И я с ним надолго простился.
Мне стало просторно. Я бросился в мир, Бежал от отцовского дома, – Как будто свобода, мой детский кумир, Мне только тут стала знакома.
С запасом здоровья, богатства и сил Мне думалось счастие встретить. Я то, и другое, и третье убил, А счастье не мог и заметить.
Домой воротиться к отцу я не смел, Боялся отеческих пеней. И где не искал я, куда ни смотрел, – Не видел нигде утешений!
И тяжко мне стало жить в той стороне, Без денег, надежд и участья; Никто из друзей не вздохнул обо мне: Их нет никогда у несчастья!..
Вдруг голод губительно, страшным врагом По той стороне разбежался; Никто не подумал о мне об одном; А там так никто не нуждался!
Разбитый в надеждах, в участьи людей, Голодный сидел я на поле. Я рад бы отнять был и корм у свиней, Которых я пас поневоле.
Но корма отнять и у них я не смел: За мною другие смотрели; Голодный, я с завистью жадно глядел, Как лакомый корм они ели!
И виделся мне мой родительский кров, И ласки отца, и довольство, – И вспомнилось мне, как я нажил врагов Из жажды одной – своевольства.
Тут вспомнилось мне, как спокойно живут Наемники в доме отцовом. Им сытная пища, и теплый приют, И верная плата готовы.
И ласково смотрят родные поля, И солнце приветливо светит, И радостью дышит, как будто, земля, Желая нежданного встретить.
«И на руку перстень наденьте ему, И обувь оденьте на ноги; Сегодня служите ему одному: Он с дальней, тяжелой дороги». –
И в светлую радость веселого дня Вы нам заколите теленка, Устройте трапезу: мой сын у меня – А вы его знали ребенком.
Родился и вырос он в ваших глазах, И кинулся в мир своевольно, Как жизнь его там изнывала в слезах, Мне вспомнить теперь даже больно.
Но бросим былое, печально оно, Печальна былого картина. Довольно, что в нем вдруг созрело зерно Возврата погибшего сына.
Не блудный сын
В это время шел с работы Старший сын в отцовский дом; Жил с отцом он без заботы, Не скучал и за трудом.
Дом пред ним: он слышит пенье, Одного зовет из слуг: «Разреши недоуменье, Что за пир у нас, мой друг?»
«Младший брат твой возвратился», – Говорит слуга в ответ. – «Что ж отец?» – «Распорядился, Чтоб готовили обед.
Потому что он здоровым Принял сына в этот день, И взглянул он взглядом новым На былое, как на тень».
Вышел сам отец для зова. Сын сперва пред ним молчал, Наконец на все готовый, Так ему он отвечал:
«Сколько лет тружусь я в поле, Не жалея свежих сил, – Я твоей отцовской воли Никогда не преступил.
А когда твой сын-гуляка Есть пришел твой хлеб опять, Ты, как в день веселый брака, Пир ему придумал дать.
И велел убить теленка, Чтобы сына угостить; А мне дал ли ты козленка, Чтоб друзей повеселить?
Разве я не сын твой тоже, Что меня ты вдруг забыл? Нет, мой брат тебе дороже; Он гулял, – а я служил». –
«Сын мой! Ты всегда со мною, Что мое, твое давно; Ты в довольстве, ты в покое, Как в земле родной зерно.
Жизнь нередко отрезвляет Горем путников земных; С этим горем, всякий знает, Легче жить в семье родных.
Так и брат твой вынес много Горя в дальней стороне, Не суди ж его так строго: Как и ты, он дорог мне!
Постарайся ж примириться С братом; жизнь не без конца, И мы станем веселиться, Что он вздумал возвратиться – И порадовать отца».
Здесь я минуты провожу, Томим уныньем неисцельно, И здесь отраду нахожу, Когда душа скорбит смертельно.
Смолкает весь житейский шум И, вместо мыслей горделивых, Приходит ряд суровых дум, Судей нелестных, справедливых.
Передо мной убогий храм Наполнен мертвыми костями. Они свидетельствуют нам, Что мы такими ж будем сами.
Немного лет тому назад Как жили те земные гости, И вот ушли они в «свой град», Оставив нам лишь эти кости.
Не в силах были и они Владеть собой в иную пору: И между ними, как людьми, Бывали ссоры из-за сору!
Теперь, довольные судьбой, Лежат, друг другу не мешая, Они не спорят меж собой: Своя ли полка, иль чужая.
Мы тоже гости на земле, И нам лежит в тот мир дорога; Идем по ней в греховной мгле, Не видя вечности порога.
И святость любим, и грешим; Гонясь за счастием – страдаем; Куда-то всякий день спешим И то, что важно, забываем.
Боимся смерти и суда, Желаем здесь пожить подольше, Стараясь избегать труда, И чтоб скопить всего побольше.
Не можем слова перенесть Иль чуть неласкового взгляда, А скорбных испытаний крест – Для нас мучительнее ада.
Других виним почти всегда, Хоть сами Бога прогневляем, Себя ж винить мы никогда И в самом малом не дерзаем.
Для личной прихоти своей Готовы потом обливаться, Не спать подряд и пять ночей, Во все опасности пускаться.
Кривить душой на всякий час, Безбожно совесть попирая, И все, что только тешит нас, К себе усердно загребая.
За честь всегда стоим горой, Ценим труды свои и знанья, И невниманье к нам порой, Приносит нам души терзанья.
Таков есть страстный человек, Хвастливый бог земного рая! Он суетится весь свой век, Покоя день и ночь не зная.
И всем безумно дорожит, Пока здоровьем обладает; Когда ж болезнь его сразит, Совсем другой тогда бывает.
Бессильны нежности друзей, Ничтожны ценности имений: Они не могут жизни сей Продлить хоть несколько мгновений.
Напрасно с помощью спешат, И врач искусство изощряет: Больному все трудней дышать – И он, конечно, умирает.
Один момент – и жизнь мечта!.. Зачем же столько треволнений? Зачем вся эта суета, И масса горьких наслаждений?
Мы забываем тот урок, Который смерть нам повторяет, Что жизнь дана на краткий срок И детства дважды не бывает.
О, смерть, кому ты не страшна? Кому ты только вожделенна?! Блажен, кто ждет тебя, как сна, Кто помнит, что душа безсмертна.
И нет несчастнее того, Кто вспомнить о тебе страшится: Вся жизнь – мученье для него, И сей, однако, он лишится.
А там – для праведных покой И радость вечно со святыми; Для грешных – ад с кромешной тьмой, И участь их с бесами злыми.
Теперь, быть может, что иной Одежды всякий день меняет; Умрет – положат лишь в одной, И той случайно не бывает.
А тот, кто даром мудреца Владеет, Бога же не знает, Умрет – не более глупца; Напрасно только жизнь теряет.
Познай, откуда ты и кто, Зачем пришел, куда идёшь, – Что ты велик, и ты – ничто, Что ты безсмертен, и умрешь.
Где цветочек тот прекрасный?
Где цветочек тот прекрасный, Что долину украшал? Дунул ветер и ненастье, И цветок, увы, завял.
Так и я скоро завяну, Скоро жизнь моя пройдёт; Прахом я, землею стану, Имя с жизнию сойдет.
Погребенья песнь унылу, Кто услышит надо мной? Оросит ли кто могилу Горестно своей слезой?
Кто осыплет гроб цветами, С сожаленьем кто вздохнет? Чужд, и хладными ногами Безпечально прах сотрет.
Все со временем проходит – Горе, счастье пролетит. К разрушенью все стремится, Кто сей доли избежит?
Кедр высокий, с облаками Наравне вчера стоял; Ныне вниз лежит ветвями, Бурный ветр его сломал.
Так, увы, и нас подломит, Может быть, внезапно смерть. В глубине земли схоронят, Наше тело, нашу персть.
Песнь христианской девицы
Я умом ходила В город Вифлеем, И была в вертепе, И видала в нем.
Что Христос-Спаситель, Царь, Творец и Бог, Родился от Девы, И лежит убог
В яслях безсловесных, Посреди ягнят, А над Ним Иосиф С Матерью сидят.
Бог-Младенец горько Плакал и рыдал, Многими слезами Ясли обливал!
Жаль Христа мне стало, Пала я пред Ним, И рыдала вместе С Господом моим.
А потом я Деве Сделала вопрос: «Отчего так плачет Маленький Христос?»
Дева мне сказала: «Плачет Он о том, Что Адам и Ева Взяты в плен врагом.
И что образ Божий, Данный их душам, Предан поруганью Злобнейшим бесам.
Плачет, что не любят Дети их Творца, И сквернят грехами Души и сердца.
Плачет, что прельстились Люди суетой И пренебрегают Горней красотой.
Плачет, что на службу К сатане идут; А от службы Божьей Стар и млад бегут.
Все о плоти мыслят, А о духе – нет, И мрачат навеки Свой духовный свет.
Вот о чем Он плачет! Пожалей Его, И утешь Младенца – Бога твоего.
Ты Его утешишь, Если юный ум Посвятишь с любовью Для небесных дум
Ты Его утешишь, Если сердца жар Принесешь для Бога На святой Алтарь.
Ты Его утешишь И возвеселишь, Если силы духа Правде посвятишь.
Ты Его утешишь, Если с юных лет Жить по воле Божьей Дашь Ему обет.
Он тогда не будет Плакать и рыдать, И тебе навек даст Света благодать.
И Меня – как Матерь, Ты возвеселишь, Если ум и сердце Богу посвятишь.
Я тебя за подвиг Нежно возлюблю, И Себе в родную Дщерь усыновлю.
Ты со Мной на небе Вечно будешь жить И в чертогах райских Мед духовный пить.
С Ангелами будешь Бога созерцать, Троицу Святую Вечно воспевать.
В Царственном Чертоге Бог тебя вселит И Своей любовью Вечной наградит.
Свет великий, славный Троицы Святой Созерцать в восторге Будет разум твой.
И любовь Святую Все-Царя-Творца Чувствовать ты будешь Вечно – без конца.
Бог пришел на землю, Чтоб тебя спасти, И Крестом в сад райский Навсегда ввести.
Возлюби всем сердцем Сына Моего; И за это будешь Ты сестрой Его».
Я с любовью Девы Слушала слова. Сила их мгновенно В сердце мне возжгла –
Сладостный, блаженный Свет любви святой, Чистой, благодатной, Вечной и живой.
Я пообещала Господа любить. Сердце, ум и душу Богу посвятить.
Добрая Царица, Как родная мать, Вдруг меня прижала К сердцу, чтоб подать
Мне благословенье И Свою любовь, И усыновленье, И святой покров.
Все, что мне открыто Девою Святой, Я вам рассказала С детской простотой,
Всем друзьям желая Бога возлюбить, И Христу усердно Правдою служить.
О, Христос! дай чувство Нам Твоей любви, И на подвиг крестный Нас благослови!
Слова миру
Люди, люди! Братья, братья! Что вы гоните Христа? Иль не к вам Свои объятья Простирает Он с Креста?
Иль не вас зовет Он в Царство? Иль вы глухи от греха? Иль вся ваша жизнь – мытарство? Или совесть в вас глуха?
Иль безцельные заботы Вашей грязной суеты Столько вам дают работы, Столько нужд и тяготы,
Что вам выбиться нет силы Из силков врага-борца, Чтоб сказать Творцу: «Помилуй! Не забудь нас до конца!»
Иль вам кажется возможным Царство Божье даром взять? Нет, такой дорогой ложной Ходит мир – вседневный тать.
Люди-братья! Осмотритесь, Тьма объяла вас кругом; Вы ведь в здешний мир стучитесь – Здешний мир – не Божий дом!
Здешний мир дает отраву, Льстит порокам и страстям; Он сперва сулит забаву, После – сердце пополам
Разорвет и вам же бросит, Как лохматое гнилье; А ведь вас, поверьте, спросят Про крещальное белье. –
Где оно? Куда девалось? Чисто так же ли оно, Как тогда, как надевалось? Сбереглось ли?.. Мудрено
То сберечь, что вы пятнали Произвольно столько раз! Разве вы совсем не знали, Как вам дал спасенье Спас?
И крещальные одежды – Этот символ чистоты – Вы, как жалкие невежды, В омут здешней суеты
Вы их бросили и дерзко Затоптали в грязь страстей. И для жизни, Богу мерзкой, Вам не жаль души своей?
Нет, вы холодны, как льдина, Сердце ваше мир украл; Неужель напрасно Сына Бог на землю посылал?
Неужель Его страданья Вас не тронут никогда? Что же слезы покаянья – Неужель они вода?
Неужель так очерствело Ваше сердце, как весь мир, Что вы цените лишь тело – Постоянный свой кумир?..
Люди-братья! Пробудитесь! Тьма прошла, рассвет идет, Сердцем к Богу обратитесь, – Он всегда его возьмет!
Сердце даст Он вам иное – Сердце, полное любви; А свое, Ему чужое, Вы оставьте на земли.
Псальма пред образом Божией Матери «Всех скорбящих Радосте»
О Матерь Пресвятая! Утри слезу с ланит. От бед изнемогая, Душа моя скорбит.
Отовсюду тесно стало, В душе лишь вопль да стон, Отрады нет ни мало, И зло со всех сторон.
На бедного восстали Был коим мил сперва, И в горестной печали Я блекну, как трава.
Презрением покрытый, Состраждущих мне нет, Живу как бы забытый И горек мне сей свет.
Встречая бездну злого, Мой дух от бед уныл, И нет нигде покрова, Во зле лежит весь мир.
Дух, скорбию стесненный, Сдавила грусть свинцом, И в плоти моей бренной Под тяжким я крестом.
Оставлен без призренья, Как горлица одна, Иссякли утешенья, И грудь тоски полна.
Покой мой исчезает При множестве страстей, И юность увядает Как злак среди полей.
Душа во мне смутилась, Туман затмил глаза, Все в горесть превратилось, И канет с глаз слеза.
Прибежище не имам, И нет приюта мне; Не по моим уж силам Все перенесть вполне.
Откуда ждать успеха? Не от Тебя ль одной, О, Матерь, – всех утеха, Моей души покой!
Я знаю несомненно Твою ко всем любовь И верю дерзновенно, Что скорбным Ты покров.
О Мать, скорбящим радость! Свой лик Ты мне яви И приклонись на жалость От Матерней любви.
Мне под Твоим покровом Спокойно быть везде, В бедах, в пути терновом Вверяюсь я Тебе.
Твори со мной, что хочешь, Во власти все Твоей; Как Богоматерь можешь Разгнать весь мрак скорбей.
В опасностях избавишь, Заботливо храня, И жизнь того управишь, Кто верует в Тебя.
Все козни низлагая, О, бездна всех утех, Воззри, воззри, Благая, Не дай врагам впосмех.
В чрезмерной я печали, Яви ж Свою любовь И распростри над нами Твой Матерний покров.
К Тебе кто прибегает, С ним благодать везде, Посрамлен не бывает, В каком бы ни был зле.
Во тьме и сени смертной Как солнце Ты глазам, И плоти нашей бренной Живительный бальзам.
Ты – свет небосиянный, Отрада на земле, Светильник светозарный Блуждающим во тьме.
Ты – чудо в мирозданьи, Предзримое руно! И всем в их злостраданьи Прибежище одно.
Странник
«Ты куда идешь, скажи мне, Странник, с посохом в руке?» – «Дивной милостью Господней, К лучшей я иду стране.
Через горы и долины, Через степи и поля, Чрез леса и чрез равнины Я иду домой, друзья». –
«Страх и ужас не знакомы Разве на пути тебе?» – – «Ах, Господни легионы Охранят меня везде!
Иисус Христос со мною – Он направит Сам меня Неуклонною стопою, Прямо, прямо в небеса». –
«Так возьми ж меня с собою, Где чудесная страна». – «Да, мой друг, пойдем со мною, Вот тебе моя рука.
Недалеко уж родная И желанная страна. Вера чистая, живая Нас введет с тобой туда».
Душу буди
Пробудись от сна, невесто! Се в полунощи Жених От Небес грядет безвестно, С мертвыми судить живых.
Бди, молися! Он осудит Нерадивого раба, Коего от сна пробудит Страшная Его труба.
Но блажен Христов раб верный, Что обрящет бдящим Бог: Он зреть будет свет безмерный, В райский внидет он Чертог.
А ленивым ноги, руки Свяжет, и в геенский ров Свергнут их, где вечны муки, Скрежетание зубов.
Берегися сколько мочи Сна, душе, и трезва будь: Может быть, и в сей полночи Позовут тебя на суд.
Девы глупые вздремали, Оскудел у них елей, – И за то несчастны стали, И остались вне дверей.
Убегай греха, как яда, Убегай, душе моя, Чтоб не пасть тебе до ада, Светлого лишась рая.
Два Ангела
Два Ангела парили Над грешною землей, И тихую беседу Вели промеж собой.
Один был благодатный, Податель мирный сна; Ему людей покоить Обязанность дана.
Другой с унылым взором, С поникшею главой, Был смерти Ангел грозный, Разлучник душ с землей.
И первому последний Так вымолвил с тоской: «О, брат мой! Как завиден Прекрасный жребий твой!
«Напрасно ты тоскуешь!» – Сна Ангел возразил. «Тебе святое дело Всевышний поручил:
Как я, мой брат небесный, Ты также друг людей: Ты их освобождаешь От всех земных скорбей!
Хотя мой дар прекрасен, Стократ прекрасней твой: Даешь ты людям вечный, Я – временный покой.
Но грешник не находит Отрады и во сне! Его терзает совесть В полночной тишине!
Равно и час последний Его не устрашит: Он, с жизнью расставаясь, Тебя благословит!..»
«Ты прав! С моею долей Меня ты примирил!» Спокойно Ангел смерти Собрату возразил:
«Летим же, чтоб исполнить Долг, данный нам Творцом!» И духи неба скрылись В эфире голубом.
Терпение
Не печальтесь, не грустите: Время счастья вновь придет; Подождите, потерпите, – Есть награда тем, кто ждет!
Тем из нас, кто здесь страдает, За страданья есть венец; Кто здесь слез не проливает? Но и им придет конец!
Все, что в жизни – все на время, Нам на краткий миг дано: Счастья сладость, горя бремя – Все мгновение одно.
Жизнь сама – одно мгновенье, Радость – светлая мечта, Скорби – призрак сновиденья, Все заботы – суета!
Подождите, потерпите, – Есть награда тем, кто ждет; Не печальтесь, не грустите; Время мчится – все пройдет!
На Афоне
Афон безмолвен. Ночь глухая. Чуть слышен плеск Эгейских вод. В ночном покое отдыхая, Звездами блещет темный свод.
Стоят холмы в молчаньи строгом, И дремлют рощи по краям, И, слышно, по скалам отлогим Ручей звучит то здесь, то там.
Спешит он всей душой покорной Молитву Богу принести, Просить отрады в жизни скорбной, За мир моленья вознести.
Молиться Богу о спасеньи, Пред Ним всю душу изливать, И во всепреданном смиреньи Колена сердца преклонять.
И песнопеньям полуночным Господь внимает с высоты, И те молитвы многомощны Склоняют Бога до земли.
О, рай земной, Афон прекрасный! О, благодатная земля! Туда стремится не напрасно Боголюбивая душа!
В честь святого великомученика Пантелеимона
Целитель наш Пантелеимон, Великомученик святой! Каким тебя почтить нам гимном За подвиг твой для нас благой!
Далеко ты от нас родился, Страдал далеко – за Христа, Но духом с нами ты сроднился, И покровитель ты наш стал.
Как много ты пролил отрады В недавни наши времена! Во многи наши веси, грады, Велика милость нам дана!
К тебе в скорбях сердца стремятся Повсюду на Руси Святой; Надеждой на тебя живятся, Везде сияет образ твой.
В домах и храмах православных Хвалу приносим мы тебе; И нет числа деяний славных, Творимых по твоей мольбе.
Твоим ходатайством пред Богом Утешено премного душ, В недужии страдавших долгом Тобой спасен нередкий муж.
Младенца, юношу и старца Ты многократно исцелял, Посланник Бога-Жизнодавца, Ты Божью милость всем являл.
Не раз в несчастие впадавшим Ты помощь скоро подавал, От злобы вражией страдавшим Защиту мощно представлял.
И в целом мире нет болезней, В каких помочь не мог бы ты; Ты всех врачей земных полезней, Врачуешь нас без всякой мзды.
Велики ты терпел страданья За веру в Господа Христа, За то велики дарованья, Какими мир ты облистал.
Любил ты Господа всем сердцем И за Него всю жизнь отдал, И чистым по душе младенцем, Как ангел, ты к Нему предстал.
Чего теперь ты ни попросишь От Божиих благих щедрот, Тотчас приемлешь и приносишь, Тем верный радуя народ.
Одно молитвенно воззванье, И ты незримо к нам пришел, Будь только вера, упованье, И тотчас весь недуг прошел.
Иной больной смежал уж вежди, И к скорой смерти был готов; Врачи теряли все надежды; Но твой молитвенный покров
Внезапно на него спускался И благодатью осенял, И вмиг он к жизни возрождался И снова здравием сиял.
Во всех святых Господь наш дивный Тобой прославился у нас; Поток являлся благостынный Чудес на всякий день и час.
Афон, Афон – Гора Святая, Она нас сблизила с тобой, Твою Обитель почитая, Мы все под кров приходим твой.
Ведь там глава твоя честная От давних почивает лет, Благоуханье источая, И открывая к небу след.
Продли ж спасительны влиянья На верный русский наш народ, И пусть твои благодеянья У нас пройдут из рода в род.
Чудесных дел твоих сиянье Сомнений разгоняет тьму, – Дает заблудшим указанье, Куда идти нам и кому.
Ты души многих исцеляешь, Когда врачуешь их тела, В любви, надежде утверждаешь, Чтоб жизнь их в Боге процвела.
Как вещий истины глашатай В наш век неверья, суеты, И милосердием богатый, Спасенья всем желаешь ты.
Недаром Пантелеимоном Ты свыше Богом был назван, Вселенной всей в названьи оном Знак милости твоей был дан.
Прими ж от нас благодаренье, Наш врач небесный и святой! Да внидет наше песнопенье К тебе в чертог небесный твой!
В дни скитанья
Птичкой перелетной Я теперь порхаю, Не живу на свете, Только прозябаю.
Знать судьба-злодейка Шутит надо мною: Все она отняла Дерзкою рукою!
Гнездышко сгорело, Новое не свито, И в итоге жизни – Старое корыто.
Видно, так на свете Жилось и живется: Если нитка – тонка, То она и рвется.
Боже, Утешитель, Поддержи Рукою: Страшно мне в дороге Гнуться под грозою.
Страшно по дорогам День и ночь скитаться, Страшно до могилы Нищим оставаться!
Укажи мне, Боже, Тихую обитель, Где не долетает Ветер-разрушитель!
Где небо – синее, Солнышко смеется, Где всем веселее На свете живется!
Зимняя ночь в деревне
Весело сияет Месяц над селом, Белый снег сверкает Синим огоньком.
Месяца лучами Божий Храм облит, Крест под облаками Как свеча горит.
Тишина немая В улицах пустых; И не слышно лая Псов сторожевых.
Помоляся Богу, Спит крестьянский люд, Позабыв тревогу И тяжелый труд.
Лишь в одной избушке Огонек горит, Бедная старушка Там больна лежит.
Думает-гадает Про своих сирот: Кто их приласкает, Как она умрет?!
Горемыки-детки, Долго ли до бед! Оба малолетки, Разуму в них нет.
А уж тут дорога Не к добру лежит, Позабудут Бога, Потеряют стыд.
Господи, помилуй Горемык-сирот! Дай им разум-силу, Будь Ты им в оплот!
И в лампадке медной Теплится огонь, Освещая бледно Лик святых икон,
И черты старушки, Полные забот, И в углу избушки Дремлющих сирот.
Святая Гора Афон
Гора Афон, Гора Святая, Не знаю я твоих красот, И твоего земного рая, И под тобой шумящих вод.
Я не видал твоей вершины, Как шпиль твой впился в облака, Какие на тебе картины, Каков твой вид издалека.
Я не видал, Гора Святая, Твоих стремнин, отвесных скал, И как прекрасна даль морская, Когда луч солнца догорал.
Я рисовать тебя не смею, Об этих чудных красотах Сложить я песни не умею: Она замрет в моих устах.
Одно, одно лишь знаю верно Я о тебе, Гора чудес, Что ты таинственна, безмерна И недалека от Небес.
Я знаю, Кто тобой владеет, Кому в удел досталась ты: Тебя хранит, тебя лелеет Царица горней высоты.
Царица дивная, Царица Народов всех и всех племен; Она, Царя Христа денница, Разрушила твой темный плен.
Сквозь сумрак древности глубокой, Я вижу, грешный, как теперь: Корабль несется одинокий, – На нем Царя-пророка Дщерь.
Несется он из Палестины, На остров Кипр его полет; Вдруг ветр, волнуются пучины, Корабль к Афону пристает.
На вопль кумиров Аполлона Спешат Марию все встречать, И узнают толпы Афона В Ней Бога истинного Мать.
«Сия гора, – рекла Царица, – Да будет жребием Моим. Отсель прострет Моя десница Всегдашний кров над местом сим.
Здесь благодать польется чудно И милость Сына Моего. Для жизни сей найдут нетрудно Достаток нужного всего.
А там тебе, Афонский житель, Слуга мой верный, раб Христов, Готова райская обитель, Награда веры и трудов.
Сего Я места не забуду, Всегда Заступница ему – О нем ходатайствовать буду Вовеки к Сыну Моему».
Обет Царицы сладкозвучный Сбылся и зрится в чудесах: Она с Афоном неразлучна, Афон всегда в Ея очах.
И лик Свой там Она являет, Беседует к рабам Своим, Сама судьбы их управляет И бдит над бытом их земным.
Молитвенная песнь души, стремящейся от тленности земной к Вечности Небесной
Слава, слава в Вышних Богу! Дух мой радостно воспой: Я стремлюсь к тому Чертогу, Где Жених Сладчайший мой.
Иисусе мой Сладчайший, Мне на помощь прииди, Всех благ мира мне Дражайший, Мою душу освяти.
Ты Один моя надежда – Всей душой к Тебе стремлюсь, Ты покров мой и одежда – В скорби я Тобой живлюсь.
О, Пресладкий Искупитель, Дай Свою мне благодать, Девства моего Хранитель, Будь Ты мне отец и мать!
Мира прелести, забавы, Прочь идите от меня; Все вы – лестные отравы, Я бегу вас, как огня!
Славой вечной восхищаюсь, Суетой не льщусь земной, Ежечастно утешаюсь Той Небесной красотой,
Где святые все собором И бесплотных лик духов Воспевают райским хором: Свят Господь Бог Саваоф.
Где в торжественном сиянье Богоматерь предстоит И на землю с состраданьем И любовию глядит.
Дух и сердце веселится, Что Ты – Бог мой и Отец, И душа туда стремится, Где скорбям моим – конец.
Я от мира удалилась, Чтоб достигнуть мне небес, И в пустыне поселилась, Не страшась скорбей и слез.
Повсечасно я стараюсь Мыслить только о святом, Славы мира удаляюсь, Забываю о земном.
Одного в душе желаю, Чтоб с Христом мне вечно жить. Для Него скорблю, страдаю, Крест Его хочу носить!
На Тебя я уповаю, Мой Спаситель и Творец, И на помощь призываю, Твой стремясь носить венец.
Я к Тебе подъемлю руки, Сердце в жертву приношу И, терпя земные муки, Блага райского прошу.
Волею Твоей Святою Укрепи меня в скорбях, Чтоб могла душой живою Веселиться и в слезах.
Ты услышь мой стон сердечный И вонми душе моей, Всемогущий и Предвечный, Милостью утешь Своей.
Дух надеждою живится, Что под Кровом я Твоим, Сердце все к Тебе стремится, Не прельщаяся земным.
На Тебя я уповаю, Мой Спаситель и Творец, И на помощь призываю: Будь мне благостный Отец!
Если Ты всегда со мною, Никого я не боюсь, Под Твоей благой рукою Ничего не устрашусь.
День и ночь в слезах, в молитве Пред Тобою, Царь, стою. Помоги мне в страстной битве, – И спаси рабу Свою!
Я с сердечными очами Созерцаю Твой Чертог И с горячими слезами Пред Тобой молюсь, мой Бог!
Все земное – честь и слава – Что мне пользы могут дать? Для души они – отрава, Их желаю избегать.
Что мне миром увлекаться, Если должно в гробе лечь, Для чего тем заниматься, Что разрушит смертный меч?
Все исчезнет в этом мире, Как трава и цвет в полях: Бедный в робе, царь в порфире – Обратятся оба в прах!
Небом должно мне пленяться И надеждой в Боге жить, Верой в Бога утешаться И душой Его любить!
Схиархимандрит Амвросий (Иванов)
Святой Серафим Саровский
Вот он, блаженный пустынник, взыскующий Века грядущего благ неземных! Вот он, в скорбях, как мы в счастье ликующий, Душу готовый отдать за других!
Тихо тропинкой лесной пробирается В кожаной мантии, в лычных лаптях; Крест на груди его медный качается, Сумка с песком у него на плечах.
Вьется Саровка излучистой впадиной; Сосен столетних красуется строй; И, на ходу подпираясь рогатиной, Движется Старец неспешной стопой.
Телом согбенный, с душою смиренною, В пустыньку он помолиться бредет; Но, и молитву творя сокровенную, Он для трудов свой топорик несет.
Силою он одарен благодатною: Чуткой душой прозревает он вдаль, Видит он язвы людские, невнятные Слышит он вопли, – и всех ему жаль.
Он и утешить готов безутешного, Слабое детство от смерти спасти, Или к сиянию света нездешнего Грешную душу мольбой привести.
Всем изнемогшим в огне испытания «Радость моя! – он твердит: – Не скорби, Бури душевные, грозы, страдания, Господа ради, с улыбкой терпи!»
С плачущим плакать он рад; унывающих Нежно ободрить, их дух подкрепить. Всех же, Господень Завет забывающих, Учит он ближних, как братьев, любить.
Учит искать он богатство нетленное, Чтоб не владела душой суета, – Ибо все мира сокровище бренное Нашей душе не заменит Христа!
1903 г. Леонид Денисов.
Преподобный Серафим в пустыньке
Ночь. Как безмолвные зрители, Звездочки смотрят с небес. Тихо вокруг. От Обители Тянется Саровский лес.
Келлия там одинокая, В ней Серафим обитал. Знала пустыня широкая, Подвиг как он совершал.
Там, при дорожке, под соснами, Камень тяжелый лежал, Старец ночами безсонными Здесь на коленях стоял.
Лето и зиму холодную, Он, не смыкая очей, Выстоял с волей свободною Тысячу целых ночей.
Весь безучастен ко внешнему В сердце молитву слагал: «Боже! Будь милостив к грешному!», – Часто так старец взывал.
Соловей
Ты не пой, соловей, Против кельи моей, И молитве моей Не мешай, соловей!
Ах! Зачем напевать, Что стараюсь забыть, И в душе воскрешать, Что нельзя возвратить.
Я и так много лет Безутешно страдал, Много бед и скорбей С юных лет испытал.
И теперь я боюсь, Той судьбы и людей; Я о прошлом молюсь В бедной келье моей.
Одинок я сижу И на небо гляжу, А что в небе ищу, Я о том не скажу.
Улетай, соловей! В те родные края, Улетай, соловей, Где отчизна моя!
Ты пропой нежно ей, Как с больною душой, Вспоминая о ней, Заливаюсь слезой.
Ты пропой еще там, Как живу я в тиши И люблю только Храм – Рай земной для души.
Хоть мне больно забыть Те минувшие дни, Но я должен любить Только четки одни.
И скажи, что я слез Уж теперь не боюсь, Лишь одних прежних грез Да падений страшусь.
Прилети, соловей, Когда кончу свой путь, На могиле моей Тогда сядь отдохнуть!
Ты пропой, как я жил, Как все скорби терпел! Как скорбящих любил И их сердцем жалел.
Ты пропой, как крест свой, Данный мне от небес, Как бы дар дорогой Я с терпением нес.
Иль обиды за грех От врагов я имел, Тогда вместо утех Я молился и пел.
Полети ты к тому, Кто жалел здесь меня, И скажи там ему, Где могилка моя.
Пусть вздохнет обо мне, Вспомнит, кто здесь такой, И с душой пропоет: Со Святыми упокой!
Молитвенная песнь ко Господу Иисусу Христу
Ныне, ныне я печален, Ныне радость всю отверг; Я остался безотраден, Провожаю дни в скорбех.
Непрестанно воздыхаю, Токи слез лия из глаз, Крепко в перси ударяю, Вознося к Творцу мой глас.
О, услышь мое стенанье, Боже мой, небесный Царь! На мое презри страданье, Укрепи безсильну тварь.
Ты в бедах мне будь отрада, Непостижный в небесах, Ты избавь меня от ада, Вопию к Тебе в слезах.
О, унылых Ободритель, Неба и земли Творец! Будь мне в скорби Покровитель, И Заступник, и Отец.
На Тебя я уповаю, О, Всесильный Боже мой, И с надеждою взываю: Защити в печали злой.
Не боюся я напасти, Если будешь Ты со мной, Разоритель адской власти, Управляй моей судьбой.
Ты утешь мой дух смущенный, Будь Ты в помощь мне готов, Я, грехами отягченный, Прибегаю в Твой покров.
Приими мое стенанье, С высоты мой глас внемли, Дай блаженно упованье, Там мне жити повели.
Ум пленится мой Тобою О, правителю сердец! Дух стремится мой к покою, Где печалям всем конец.
Христос с Учениками
Христос с Учениками из храма выходит Пред Крестною смертью Своей, Наполненный скорбью, прощальными Словами учил Он любимых друзей.
«Скажи нам, Учитель, последнее слово, Пока еще с нами живешь. Скажи нам, Учитель, когда это будет, Когда Ты судить нас придешь?» –
«Услышите войны, военные слухи, Восстанет народ на народ, И будут болезни, и глады, и моры, И братская кровь потечет.
Умалится вера, угаснет надежда, В сердцах охладеет любовь, И многие люди тогда соблазняться, Прольется невинная кровь.
Увидите мерзость, в Церквах запустенье, То знайте, что Суд при дверях. Готовьтесь, чтоб вера у вас не сокрылась, Держите светильник в сердцах!
Великие скорби прольются на землю, И страшные муки придут; И скажут: «Падите, покройте нас, горы», Но горы на них не падут.
И в эти минуты искать будут смерти, Но смерть от людей убежит. И всяк, находящийся в доме иль поле, И пусть он домой не спешит.
Солнце померкнет, месяц и звезды С небесного свода спадут; Воскреснут из мертвых земные народы, Пойдут на Божественный Суд.
И явится на небе Крест светозарный И будет, как солнце, сиять, А избранны чада восстанут сначала И радостно будут взирать.
За ними последуют толпы народа, От края до края Земли, И вся содрогнется земная природа Пред Страшным Престолом Судьи.
Добрый инок
Добрый инок, что с тобою? Что поник ты головой? Или встретился с бедою, Иль гоним своей судьбой?
Стал уныл и очень грустен, Не можешь радость обрести, Тяжел ли Крест и несподручен Тебе досталось понести?
Горячей, горькою слезою Затуманились глаза, Иль над буйной головою Собирается гроза?
Не грусти, приободрися, Мужайся духом и крепись, С надеждой к Богу обратися, Ему усердно помолись.
Он нам радость, упованье, Он Утешитель благой. Он избавит от страданья И подаст душе покой.
Скорбь твоя пройдет безследно. По воле Господа-Творца, И ты возьмешь венец победный, Только терпи все до конца.
А когда, скорбей носитель, Кончишь поприще твое, То возьмет тебя Спаситель К Себе во Царствие Свое.
Покидает меня сила, Стар уже я становлюсь, Все мне грезится могила, Скоро я в нее вселюсь.
Нужно с жизнию расстаться, Сердце ноет и скорбит. Начала душа терзаться: Замогильный путь страшит.
Но сей плачевной колыбели Никто из смертных не минет, И что при жизни мы успели, С собой всяк то и понесет.
Чей светильник полный масла, Его засветит тот в полночь, А чей коптил в миру напрасно, Тот отвергнут будет прочь.
Житейское море
Как Петр я в море утопаю В волнах житейской суеты. Как он и я к Тебе взываю: «Наставниче, спаси, спаси!»
Ты Всемогущ, Тебе возможно И бури словом укрощать, И по водам ходить возможно, Горам и ветрам запрещать.
Ступи ж Божественной стопою На волны сердца моего, Оно умолкнет пред Тобою И вкусит мира Твоего.
Простри мне руку, дай мне веру, И как Петру скажи и мне: «Почто сумнился, маловерный, Мужайся и иди ко Мне!»
Терпи безропотно все в жизни, Взирай на Господа Христа, Как нес Он Крест Свой на Голгофу, Чтоб быть распятым за тебя.
Канта 1825 года
Не унывай, не унывай, Душе моя,
Уповай, уповай На Господа.
Видишь, Господи, Печаль мою,
Ты кого пошлешь На помощь мне:
Или Ангела – Хранителя,
Или Сам сойдешь, Владыко мой!
Я – Твоя овца Заблудшая,
От Твоего стада Отпадшая.
Я прошу Тебя, Владыко мой!
Научи меня, Как любить Тебя.
Как любить Тебя? Почитать Тебя.
Послушник
Если ты вступил в Обитель С тою целью, чтоб спастись, Помни, что сказал Спаситель: Славы мира отрекись.
Все богатства, как уметы, Попирай своей ногой. Не входи в те разговоры, Кои дух смущают твой.
Вместо славы и богатства Возлюби ты нищету. Вместо пышного чертога – Бедной кельи тесноту.
Пусть не любят, презирают, Пусть клевещут – не страшись. Пусть отрады всей лишают, Ты терпи, люби, молись.
Нет иной дороги к Небу – Кроме Крестного пути, Если любишь сласть и негу, То по нем нельзя идти.
Не прельщайся ты примером Погрязающих в сластях, Кто живет одним лишь телом, А душой сгорел в страстях.
Тех не радость ожидает, Ох! Ужасен их удел; Все, что ад в себе вмещает, То их будет мздою дел.
Грешница
Она стояла и бледнела, Глядеть не смела на людей, Толпа судила и кипела, И грозен суд был тех людей.
На самом месте преступленья Она взята, обличена, И вот, здесь руки и каменья, И здесь преступная жена.
«Скажи, Закона Изъяснитель, Что делать с грешницею сей? Ей смерть назначил наш учитель И Боговидец Моисей.
А Ты, Учитель, что нам скажешь? Исполнить ли велишь Закон?! Ее Ты свяжешь иль развяжешь?» И, молча, наклонился Он.
И на земле перстом писал Он: «Кто сам безгрешен, пусть разит!» И, написавши, долго ждал Он, Чей первый камень полетит.
От букв тех брызнул свет и пламя, И всяк себя узнавши сам, Кто спрятал стыд, кто бросил камень, И молча вроссыпь по домам.
Одна она, скрестивши руки, Стояла все, потупя взор, Но Сердцевидец – сердца муки Прочел и рек: «Где их собор?» –
«Нет больше грозного собора, Они ушли, и дом их пуст. Одна, в молчаньи, приговора Жду из Твоих Священных Уст». –
«Ты ждешь, и Я судейским млатом Не раздроблю твоей души, Но не губи себя развратом, Иди и больше не греши!»
Воззвание ко Господу
К Тебе, о Боже, я взываю Ты не оставь, Благий, меня. К Тебе я руки простираю, И так всегда молю Тебя:
Ты научи меня, Владыко, Как помолиться мне Тебе; Ты видишь, облако велико Закрыло мглою разум мне.
Ты разжени мглу искушенья И просвети мне путь к Тебе, Ты падших мыслей воскресенье Посли, Владыко, свет Твой мне.
Оставил я отца и матерь, Именья, дом, я все презрел: Любовь сестер моих и братий, И все, что в мире страстном зрел.
И, убегая, удалился В пустыню, в горы и леса, И в сих местах я водворился, Чтоб зреть умом мне в небеса.
Спасенье чаю я от Бога, От бурь защиты для себя, Чтоб малодушия тревога Вся удалилась от меня.
Но как взыщу Тебя, Владыко, И где обращу я Тебя? О! дело трудное, велико, Принял я, грешный, на себя.
Мне в путь с крестом идти сказали, А без креста и не ходи, И путь тернистый указали, И чтобы скинул сапоги.
И я пошёл в путь добровольно, Хотя и трудно мне идти, И думал, что уже довольно, И не прошел еще версты.
Я на пути изранил ноги, От претыкания бодцом, И сбился я в пути с дороги; Трудно идти мне за Творцом.
Порвал одежду я в пустыне, И впал в разбойники я в ней, О, Боже, милостив и сильный, Предстань в сей час душе моей!
И я узрю Тебя, Владыко, Узрю, Создатель мой, Тебя, Забуду странствие велико, И встрепенет душа моя.
Забуду горести, печали И злострадания в пути, Что все меня в пути встречали, И не давали мне идти.
Забуду скорби и невзгоды, И все труды подъятый мной, Которы я терпел все годы, Идя, Владыко, за Тобой.
Еще далеко, о, Спаситель, Еще далеко мне идти, Я не прошел, мой Искупитель, К Тебе еще и полпути.
Ты рек, что «иго Мое благо И бремя легкое Мое» Я верю, Боже мой, и знаю, Что слово истинно Твое.
Мне, Боже, с помощью Твоею, Все будет легко на пути, Еще оставшейся стезею Я возмогу, Господь, идти.
Хотя слезами орошаю Мой путь к Тебе, Создатель мой, Но верю, Боже мой, и знаю Что я иду благой стезей.